Дурак дурака видит издалека

[Galadriella]

Автор: Тиорра
Фэндом: D.Gray-man
Персонажи: Лави/Комуи и намеки-намеки-намеки
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Юмор, Драма, Психология, Hurt/comfort, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 7 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание: Любовь Смотрителя и Книжника. Писец описание, нэ?)
Посвящение: всем шипперам ди грей-мена

Дурак дурака видит издалека

- Братик, ты идешь спать или... Ох, похоже «или». Снова.
Линали, мягко улыбнувшись, мгновение смотрела на спящего среди бумажных гор Комуи и, тихо прошептав «спокойной ночи», осторожно закрыла за собой дверь.

Конечно, беспокойство за брата настойчиво ворчало о том, что ему надо нормально отсыпаться в своей постели... Но предыдущие попытки вытащить Ли-старшего из его кабинета заканчивались мысленным матом со стороны девушки, полным пофигизмом со стороны Смотрителя, так как разбудить его было невозможно, и абсолютнейшим хаосом среди документов, так как Комуи очень лихо сопротивлялся. Поэтому, оставив все, как есть, Линали поспешила к своему самому любимому месту на земле - кровати, не услышав такого же тихого ответа «спокойной ночи, сестра».

Комуи медленно поднялся в кресле, также медленно отлепил от щеки отчет исследовательской группы и стянул очки. Сняв дурацкую шапочку с головы, он зарылся пальцами в волосы, прикрыв глаза.
Никто не должен знать, почему он это делает. Он сам бы предпочел не знать, оставаясь в счастливом неведении. Ведь как только он засыпал в своей комнате, ему снились они.

Неудачные люди-эксперименты, погибшие экзорцисты и искатели тянули к нему свои окровавленные руки, шатаясь из стороны в сторону, отчаянно спрашивая «За что с нами так? Почему ты не помог нам, Комуи?». А он знал их всех. В лицо. И запоминал каждого. Словно пытаясь таким образом загладить свою вину перед ними.
И как не сойти с ума с такой работой?
Поэтому Ли, если мог, предпочитал засыпать в кабинете, который являлся отражением его души. Хлам, обитающий здесь, словно не давал достать его хозяина.

Наконец, Смотритель поднялся с кресла и подошел к окну. На улице лил дождь, закрывая своими массивными, хмурыми тучами все небо. Комуи сел на подоконник и, прислонившись головой к холодному стеклу, взглянул на свое отражение. И криво усмехнулся.

Сейчас он не был похож на самого себя. Ведь очки теперь не скрывали его истинную натуру.
Глаза не искрились, как обычно, маньячным безумием ученого и создателя, потенциального оружия массового поражения, Комуринов. В них была тянущая боль, глухая тоска и неимоверная печаль. И мысли были соответствующие.

Он думал о своей работе. Любимой и ненавидимой. В конце концов, он не сам выбрал этот пост. Хотя, нет... Сам, а другого выхода просто не было. Иначе его любимая сестра потерялась среди всей грязи Ордена и исчезла безликим экспериментом. Конечно, он любил ЧО и считал его своим домом. Просто иногда в его памяти всплывал небольшой момент о том, что этот дом построен на костях.

Он – Смотритель, глава Европейского отделения Чёрного Ордена. Тот, кто изучает легенды и мифы загадочных мест. Тот, кто отправляет туда искателей. Тот, кто распределяет экзорцистов по заданиям. Тот, кто несет ответственность.
Тот, кто тянет нити. И тот, кто тянется за ними.
Он – кукловод, дергаемый за тонкие ниточки теми, кто выше его.

И его рвет. Рвет на части от того, что не понимает, чего больше в его душе: преданности Ватикану или преданности друзьям. Его сестра идет в отдельную категорию. Ради нее он пойдет на все. Потому что сердце не выдержит, если потеряет еще раз Линали.

И чем дальше, тем глубже он погружается в это болото грязных тайн, где нужно следовать принципу «становись пауком, если не хочешь попасться в паучьи сети».

Иногда ему хочется взять и плюнуть на все. И сбежать, забрав с собой сестру. Но последствия этого решения будут слишком масштабными. Ха, конечно, дать уйти главе Европейского отделения, обладающего уникальными знаниями о Чистой Силе, и отпустить с ним выдающегося экзорциста, который, возможно, является «Сердцем»? Даже пятилетний ребенок сказал бы, что это самоубийство.
Смотритель, покряхтев, сел поудобнее, вытянув левую ногу на весь подоконник, а правую спустил вниз.

Получается, как говорит Кросс: «Куда ни глянь, а всюду жопа. И стало грустно отчего-то...». И как бы Комуи не шипел на Мариана насчет цензурности его выражений, его фразы всегда попадали точно в цель.

Внезапно в подавляющей тишине раздается стук в дверь.
И нет сил сейчас надевать свою шапочку и очки, натягивая улыбку до ушей на лицо. Сегодня погибли еще двое экзорцистов с австрийского отделения и девять искателей. И если днем еще можно было сделать выражение лица аля «а-мне-все-нипочем-у-меня-Комурин-есть-за-плечом», то сейчас, ночью, когда признаешься сам себе, что в душе снова как будто нагадили кошки, становится вдруг плевать на то, как он будет выглядеть.

- Войдите, - даже голос какой-то надломленный. И это Смотритель, гроза всея ЧО?

Дверь протяжно скрипит, впуская ночного посетителя, и через мгновение щелкает замок. Парень – а это был именно он – тихо прошел к окну, осторожно лавируя среди Эверестов книг и документов. Сейчас не хотелось разрушать это странное беззвучие, наполняемое только мерным стуком дождевых капель за окном.
Гость плюхнулся на подоконник, сев напротив Комуи. Ли, до этого не обращая внимания на юношу и смотря на свое искаженное отражение, взглянул на рыжий шухер на голове парня.

- Зачем ты пришел, Лави?
Ученик Историка широко улыбается, на что Смотритель лишь кривится.
- Сними её, - устало выдыхает брюнет, глядя на то, как единственный глаз парня удивленно округляется.
- Что снять?
- Ты знаешь что, Хантер*, - мимолетно ухмыляется Смотритель, увидев, как Кролик гневно фыркнул.
- Сколько раз просил не называть меня Хантер. Теперь я – Лави! Лави!
- Ах, прости, Лави-кун. Я тебя со знакомым кроликом перепутал.
Младший Книжник обиженно надулся и провел ладонью по стеклу. А потом еще раз. И еще раз.

Комуи, тяжело вздохнув, протянул руку и мягко стянул повязку, мимоходом тронув мягкие рыжие волосы. Историк притих и как-то виновато взглянул на Ли.
- Ну что, легче?
- Да... Словно ненужную кожу с себя содрал, - наконец, открыл второй глаз Лави. Теперь на него смотрели зеленый глаз и второй, абсолютно белый. Слепой.
Смотритель не мог описать, почему ему так нравился взгляд разноцветных глаз. Может быть, потому что для него слепота всегда связывалась со старостью, мудростью, а может потому, что он знал, каким образом правый глаз парня стал неспособным видеть. Это странное сочетание опыта, скользящего в белом омуте, и неугомонной юности, сияющая в изумрудном, завораживало и притягивало.

- Аллен и Канда тайно встречаются, - внезапно выдал Историк, умиротворенно прикрыв глаза.
- Да ладно? – ошарашено распахнул свои черные очи Комуи и по привычке хотел поправить очки, но, очнувшись, тут же отдернул руку. – Неужели два самых великих барана всея Ордена поняли друг друга?
- Да нет. Просто Линали как-то следила за ними двумя, чтобы они не разнесли к чертям тренировочный зал. Когда число дыр в стенах перевалило за десяток, похоже, у нее лопнуло терпение, и она наорала на них так, что у тех уши в трубочку свернулись от прописной истины. Канде вставила за то, что он «снежная королева с Мугеном наперевес не видит дальше собственного носа, потому что постоянно его задирает», а Аллену влетело за «ослиное упрямство и подстрекательство Юу». Рассказала, как они выглядят со стороны, когда они ссорятся. Как бросают друг на друга пожирающие взгляды и пинками выпроваживают потенциальных кавалеров и дам. И нокаутировала фразой «муж и жена – одна сатана, и это про вас, кстати, идиоты!!!». И, заметь, ушла она из зала в здравом уме, твердой памяти и отменном здоровье, - осклабился Лави. – А через несколько дней я видел, как ночью Уолкер летящей походкой поскакал в комнату Юу. Да и последующие откровенные звуки оттуда тонко намекали на происходящее там.
- Ахаха, моя Лина действительно умеет вправлять мозги, - глаза Смотрителя прямо светились от гордости за свою сестру. А затем Комуи, наклонив голову вбок, ехидно спросил. – Кстати, а ты откуда знаешь? Следил за ними?
- О, Комуи, ты же знаешь, у меня везде есть уши, - сымитировав адский смех, прогоготал Книжник.
- В очередной раз подтверждаешь звание «самого длинноухого кролика»? – шире улыбнулся брюнет.
На что Историк, косплея Чеширского кота, нагло протянул:
- Конечно. А еще моих ушек достигли очень интересные слухи... Будто кое-кто ухаживает за очаровательной длинноногой брюнеточкой, по совместительству сестрой великого и могучего Смотрителя.

Вокруг Ли-старшего вдруг сгустилась тьма, и в следующую секунду Лави жестко схватили за воротник, прижав к стене. Темные глаза горели демоническим пламенем.
- Кто??? Кто этот самоубийца-камикадзе-смертник и просто дебил???
Нахмурившись, парень резко подался вперед и, обхватив правой рукой шею Комуи, приник к его теплым губам. Язык нетерпеливо лизнул ряд зубов, требуя впустить внутрь. Ли в недоумении приоткрыл рот, чем тут же воспользовался Книжник. Он начал мягко оглаживать язык брюнета, игриво лаская нёбо и стенки рта. Наконец, оттаяв, Смотритель ответил на поцелуй, чуть прикусив язычок Лави и стараясь перехватить инициативу. И вдруг он почувствовал резкую боль в нижней губе и металлический привкус крови. Отпрянув, Комуи воскликнул, притронувшись к саднившей губе:
- За что?
- Ты забыл, что снял маску, да? Ты ведь на самом деле уверен в том, что Линали сможет постоять за себя и найти нормального парня? Просто ты привык быть сумасбродным братом, – юноша наклонился вперед и, привстав на подоконнике, зловеще навис над брюнетом. – Вот я тебе и помог вспомнить, - и так же быстро откинулся назад, опираясь на стену.

Ли как-то горько усмехнулся и уже спокойно спросил:
- Так кто положил глаз на мою сестру? – Историк мило захлопал глазками.
- Только пообещай, что на меня не спустишь всех своих Комуринов, ладушки?
- Кто-о-о-о???
- Кросс, - Лави, мигом нацепив на мордочку «моя хата с краю, ничего не знаю», вжался в противоположную от Смотрителя стенку.

- Что-о-о-о??? – прогудел дьявольским паровозом Комуи, испуская убийственную ауру. – Этот хам??? Этот алкаш??? Этот собиратель никотина??? Этот...
- Красивый мужчина, обладающий безмерной харизмой и острым умом, способный одним своим видом обратить акум в трусливое бегство? Да, это он, - пробормотал парень, вычерчивая пальцем узоры на окне.

Вспыхнувший было гнев утих, признавая правдивость слов рыжика. Поэтому Ли лишь тяжело вздохнул. Еще раз вздохнул. И еще раз. И еще. И...
- Эй, я ведь правду сказал! – не выдержал Книжник, всплеснув руками.
- Он бабник!!! У него ни одна женщина надолго не задерживалась!!! – гаркнул брюнет, вскакивая с места и грозно тыкая пальцем в юношу.
Лави наигранно охнул.
- Ну, знаешь ли, твоя сестра тоже не лыком шита. Если что, ка-а-ак звезданет ему Черными Сапогами по одуванчикам, так мигом шелковый окажется, позабыв, как ходить по бабам.

Открыв рот, Комуи понял, что этот аргумент ему не покрыть. Как бы его братский комплекс не орал во всю глотку, он желал счастья Линали. И если им окажется красноволосый неандерталец, то, что ж, придется... испробовать на нем Комурина-7. Процитировав смех доктора Зло, брюнет потер белы рученьки в предвкушении испытания Мариана.

А Историк тем временем радовался, что его оппонент так хорошо поддается на провокации. Всю его недавнюю меланхолию как ветром сдуло. Все-таки очередная роль клоуна и шутника прекрасно помогала в подобных ситуациях.

На самом деле, он не понимал, к чему все это. Прожив достаточно долгую жизнь, пройдя множество войн, среди всех странных людей именно Комуи Ли искренне заинтересовал его, что тут же заметил его учитель. Лави, смеясь, отмахнулся от предупреждения наставника, сказав, что это просто любопытство. На что Старший Книжник ответил: «Именно с него все и начинается».
Что его тогда зацепило в нем?

Проницательный, цепкий взгляд из-под очков? Умение прекрасно манипулировать людьми, но используя это только в благие цели? Способность мастерски прикидываться дурачком в критические моменты? Искусство выворачиваться так, чтобы прикрыть своих друзей перед чинами значительно выше, не подставляя себя под удар? Наторелость разряжать тяжелую, мрачную атмосферу погоней за сошедшим с ума очередным Комурином?
Или же то, что в первый же день Комуи раскусил личину простачка Лави?

Звонок телефона заставил двоих «актеров» вздрогнуть.
Веселое настроение мгновенно растворилось, и Ли тяжелой поступью подошел к аппарату. Подняв трубку, брюнет зычно отчеканил «Глава Европейского отделения Чёрного Ордена слушает». И через минуту положил телефон обратно. Не обращая внимания на напряженный взгляд рыжика, Смотритель подошел к окну и начал всматриваться в свое отражение.

Спустя секунду в стену со всей силы врезался кулак Комуи. Снова. И снова. Пока младший Историк не схватил поврежденную руку за запястье, притягивая к себе. Ли послушно повиновался, опуская голову на плечо Книжника.
- Что на этот раз? – еле слышно прошептал рыжий, осторожно слизывая кровь с костяшек руки.
- Один экзорцист и двое искателей были убиты в испанском отделении, - буквально выдохнул Смотритель.
- Ты не ...
- Виноват? Ты это хотел сказать? Я не рассчитал их силу! Я не учел вероятность большего количества акум! Я не усмотрел... – прижал руку к лицу, закрывая глаза. – Вся ответственность лежит на мне. Моя вина.

Так странно было видеть сейчас такого слабого, потерянного создателя Комуринов. И приятно, ведь таким его знал только Лави.
Он встал с подоконника и прижал Комуи к стене, опершись на руки по разные стороны от его головы.
- Хочешь их прощения? – легко поцеловал Историк Ли.
Брюнет протянул здоровую руку вперед и прикоснулся к слепому глазу. Ласково проведя линию от века, по скуле, до губ, что часто дарят ему удовольствие, он опустил кисть вниз, скользя пальцами по мягкой коже и останавливая ладонь у сердца. Быстрый, уверенный ритм. Родной ритм.
Искренняя, но такая горькая улыбка.
- Да...


Юноша качнулся вперед, приникая к любовнику в страстном, тягучем поцелуе. Языки сплелись в горячем танце, стараясь занять главенствующую позицию. Однако, как всегда, Ли быстро сдался, отдавая инициативу полностью в руки Историка. Тот, удовлетворенно рыкнув, оторвался от влажных губ партнера и впился в шею, пытаясь не оставлять засосов. Почувствовав, как учащается пульс под его губами, Лави улыбнулся. Длинные мозолистые пальцы ученика Книжника начали нетерпеливо забираться под водолазку, задевая напряженные соски и скользя языком по бьющейся в агонии артерии на шее. Из горла брюнета вырывается тихий стон...

Почему из всех существующих личностей именно они потянулись друг к другу? Те, кому категорически запрещено заводить отношения, смогли дотронуться до сердца друг друга и оставить свой след навсегда.

Комуи дрожащими руками дотягивается до волос младшего Историка, начиная гладить, тянуть, взъерошивать рыжие пряди, на что парень сначала довольно урчит словно кот, но потом резко отдергивает ладони любовника, прижимая их к стене. Удивление в черных глаза быстро сменяется пониманием. Он сам хотел этого. Удовлетворенно кивнув, Лави скидывает ненужную верхнюю одежду как с него, так и с себя, и снова запальчиво целует любовника, поигрывая с сосками ловкими пальцами. На этот раз стон громче, спина непроизвольно прогибается, а юноша сильнее вдавливает Смотрителя в стену...

Историки – независимые люди, путешествующие по миру и сторонам баррикад, записывающие историю. У них нет имен, нет привязанностей. Не должно быть. Но Лави имеет. У него есть друзья, но, при необходимости, сорвется с насиженного места, чтобы писать события этого времени.
Смотритель – человек, управляющий данным отделением Черного Ордена. Не должен иметь никаких связей с подчиненными, ведущих к нерациональному распределению сил. Не должен показывать эмоции, что способствуют принятию нелогичных решений. Не должен иметь семью, чтобы кровные узы не мешали выводу конструктивных путей развития. Но Комуи имеет. У него есть сестра, друзья. Если давить на его слабость – Линали, способен принимать неординарные решения.
Оба не должны иметь эмоции.

Брюки Ли вместе с нижним бельем тихим шорохом скользнули вниз. Рядом лежит нижняя часть формы экзорциста. Пальцы брюнета бессильно опираются на стену, пытаясь зацепиться за нее, ведь ноги предательски дрожат. Ученик Историка похабно улыбается и садится на колени. На что Комуи опускается рядом с ним и шепчет в губы:
- Нет... Так.
Рыжий лишь скрипит зубами, зная, для чего тот все это делает. Хочет искупить свою вину. Болью. Чертов мазохист.
Поэтому он укладывает Смотрителя на пол и резко входит в него, слыша крик боли любовника...

Один устал быть подчиненным. Устал от постоянных нападок старшего Книжника, устал скитаться по странам, управляемый принципом «ни свои, ни чужие». Устал от козней Ватикана и Графа, что словно соревнуются между собой, у кого грязное белье сильнее воняет. Устал быть никем.
Он хотел, хоть на мгновение, быть тем, кто задает темп.
Другой устал быть подчиняющим. Устал от постоянных потерь. Устал от постоянного беспокойства за Линали, когда она на миссии. Устал от ответственности, что ложится на его плечи постоянно, принижая его к земле. Устал быть идиотом.
Он хотел, хоть на мгновение, быть тем, кто принимает заданный темп.

Кровь становится отличной смазкой. Лави, проведя влажную дорожку поцелуев от пупка до губ, склоняется над Смотрителем и хрипло бормочет то, что он хочет слышать:
- Начинай.
- Сандра а-ха... Астер, - простонал от боли брюнет.
- Прощаю.
Толчок. Гримаса боли. Поцелуй в уголок губ.
- Ма-нгх...ри Зойнберг.
- Прощаю.
Толчок. Гримаса боли. Поцелуй в шею.
- Карл Стейтем-ха-а.
- Прощаю.
Толчок. Вспышка удовольствия. Прогиб в спине. Несильный укус в кадык.
- Юмико Хадагава.
- Прощаю.
Толчок. Вспышка удовольствия. Пальцы сжимаются в кулаки. Язык проходится по ключице...

Это было своеобразным ритуалом.
Чтобы не сойти с ума от такого количества погибших, Смотритель хотел получить хоть видимость того, что его прощают. И Лави давал это.
Чтобы не сойти с ума, чтобы не потеряться среди множества «я», чтобы не раствориться в небытие, ученик Книжника хотел получить хоть видимость того, что он нужен. И Ли давал это.
Ночью они показывали друг другу свои слабости. Ночью они менялись местами.
Подчиняющий становился подчиненным, управляемый становился управляющим.

Рука Историка ложится на член Комуи, начиная скользить вверх-вниз, помогая кончить. Отсчет имен прошел, а слезы вины остались. Юноша касается губами подрагивающих век, слизывая соленую влагу.
Громкий, полный наслаждения и глухой, мурлычущий стоны тонут в глубоком поцелуе. Лави, осторожно обтерев себя и партнера, падает на горячее тело и тихо выдыхает "прости", прижимая его к себе. Брюнет одной рукой перебирает рыжие пряди, а другой зарывается в мягкие, растрепанные волосы. Взгляд был устремлен в потолок.
И ничего не сказать. Вокруг только беззвучие.
Но Комуи не хочет молчать. Он слишком много раз до этого оставался в тишине.

- Знаешь, Лави... Кросс как-то сказал мне одну фразу...
Историк, сложив руки в замок на груди любовника, положил на них подбородок и вопросительно приподнял бровь.
- Он произнес, что дурак дурака видит издалека.
- Эээ... А разве не «ры...
- Я тоже самое сказал ему, - Смотритель скосил взгляд на мордочку рыжего. – На что он ответил, что в твоем случае все именно так.

Юноша, задумавшись, неопределенно протянул:
- То есть...
- Эта пьянь и недозять откуда-то узнала про нас, - скрипнул зубами брюнет. - Хотя я даже знаю откуда. Птичка такая золотая у нас летает...
- Это не так уж и важно, - улыбнулся Комуи Лави. - Говоришь, «дурак дурака видит издалека»? Если это действительно так, то все прекрасно.
Ли хмыкнул:
- Почему?
- Потому что дуракам всегда во всем везет. Даже в любви.

Они никогда не скажут друг другу "люблю".
Ведь эти дураки умнее, чем кажется.

*Автор взял на себя смелось предположить одно из 48 имен Лави.